Счастливый по своему замыслу сюжет требует продолжения, взывая к своему автору через читателей-зрителей, либо напрямую. Автор откликается. И на свет появляются «Двадцать лет спустя», а затем и «Десять», убитый Шерлок возвращается. Воскрешая своих героев – порой буквально – автор дает им новую жизнь, устраивает новые повороты судьбы. Но почему-то, с каждым воскрешением, будь то новый роман или сезон сериала, судьба по капле, а то и более, утрачивает прежнее счастье. Герои теряют былой задор, тучи сгущаются над их головами, препятствия на пути – все непреодолимей. Герои обречены на напрасную борьбу.
Примеров – тьма, особенно среди долгоиграющих телевизионных произведений: X-files, Никита, Каменская, Доктор Хаус, In Treatment, Пуаро. Все они явились нам в легкости и простоте, но по ходу дела обременили себя усложнениями, в первую очередь социально-психологического порядка.
Откуда авторы черпают уныние, необходимое для подобного развития историй своих героев?
Предлагаю взглянуть на возможные источники.
Исторические предпосылки. То есть, со временем все всегда становится хуже. При кардинале Ришелье было жить веселей, чем при кардинале Мазарини. Обстановка в государстве, да и во всем мире ухудшается каждые пять лет. Новые правители и начальства глупее, беспринципнее, коварнее прежних.
Возрастные изменения в восприятии автора. То есть, со временем все всегда становится хуже – это знает каждый нормальный человек со счастливым детством или хотя бы с воспоминаниями о счастливом детстве. В подростковом возрасте было уже не так солнечно, но неплохо, во взрослом теней становится все больше.
Возрастные изменения в восприятии героев, известные автору на собственном опыте. То же самое, что и выше. Если принять во внимание, что с возрастом увеличивается способность замечать второй, третий и прочий планы вещей и событий, не удивительно, что человек наконец-то начинает видеть «реальную картину мира», которая «весьма неприглядна».
Психофизиологическая природа восприятия и реагирования. У большинства людей способность отзываться на происходящее с неиссякающим энтузиазмом ослабевает с годами, а прежнее целеустремленное внимание (эгоцентризм) рассеивается на большее количество объектов с меньшей самоотдачей.
Психофизиологическая природа интереса. Интерес не может подпитываться одними и теми же чувствами. Когда ресурс веселого авантюризма исчерпан, приходится драматизировать и запугивать, чтобы поддерживать у читателей и зрителей реакции в живом состоянии.
Смысл жизни. Некоторые авторы проецируют свои поиски смысла на свои произведения. Чем дольше и сложнее ищется смысл, тем тенистее сюжеты.
На самом деле все вышесказанное соответствует действительности лишь в отвлеченном, «научном» виде (который так нравится людям, пытающимся увидеть некий порядок в мироздании). Эпоха, в которую начинается молодость, всегда лучше эпохи, на которую приходится старость, независимо от правителей. Даже если между молодостью и старостью прошло всего пять лет, и это время, когда вы начали бизнес, и когда вы его продали. Даже поездка на отдых в то же место и в то же время, но на следующий год может обернуться разочарованием – вы начинаете замечать недостатки, которые в прошлом году вас не потревожили, либо вас огорчит отсутствие деталей, к которым вы успели привыкнуть.
Итак, получается, что дважды в одну и ту же воду лазить ни к чему, а усложнение – это, увы, почти всегда ухудшение. Остается либо браться за новое дело, либо, вопреки возрасту, улучшать собственные психофизиологические характеристики. И тогда вашим новым творениям – не обязательно романам и сериалам – удастся избежать судьбы «историй с неоднократным продолжением». Приключение не обязательно насыщать безысходной трагедией, ибо в условиях долгожительства трагедия неминуемо превратится в фарс.
Лола Кретова
Comments