Где-то за лесом есть железная дорога. Теперь, когда из-за короеда в лесу появились вырубки, а в лесной завесе – бреши, можно услышать, как там, вдалеке, шумит электричка. Не всегда – лишь когда воздух тонок и ветер с запада.
На самой станции некто (должно быть, ангельского чина) вещает через громкоговоритель: «Поезд из Москвы». «Поезд на Москву».
А иногда даже: «Поезд по обоим путям».
За краткими фразами скрыто многое, но что именно – как всегда, неизвестно.
В детстве раннем, чуть ли не дошкольном, мне снилась железная дорога – деревянная станция прежних времен, столбы, семафоры. Знаю, что сон был не мой, не моего времени.
Несколько станций я знала хорошо. Лосиноостровская, Маленковская, Подлипки, Подсолнечная, Манихино. Сиденья в электричках были деревянные, лаком покрытые – когда посветлее, когда потемнее: всё, как у янтаря. Рижский вокзал – тут уже не электрички, поезда. Пахли креозотом и печенье с перцем.
В Словакии маленький паровоз – три вагончика – пыхтел, медленно поднимался в лесистую гору. Деревья заглядывали в окна, расступались, сходились вновь.
В Австрии, в горах, тоже была одноколейка. Паровоз ходил раз в день. Приближался точно призрак и неспешно удалялся прочь, скрывался в лесу.
Железная дорога снится мне и теперь время от времени. Не прежний детский сон, увы, что-то нынешнее. А вот самолёты не снятся.
Московский офис Raytheon располагался напротив Окружной дороги. Если выйти за ворота бизнес-центра, перейти узкую дорогу, подняться на холм – то вот они: рельсы, шпалы, семафоры, железнодорожные мосты.
Каждый раз в обеденный перерыв один из рейтеоновских тренеров поднимался на холм, к рельсам и шпалам. Ждал товарного поезда – других на Окружной и не бывало.
Товарные поезда длинные – никогда не заканчиваются. Ну, или очень нескоро.
У тренера дома была своя железная дорога. Несколько железных дорог. И макеты поездов, паровозов. Сперва он их просто собирал, а потом стал делать сам. Какой хочешь может сделать паровоз – только скажите.
Люди любят поезда и паровозы, любят играть в железную дорогу. А ещё больше смотреть. Вот пришёл поезд из дали, ушёл в даль.
Как-то раз в австрийскую весну (это было давно) я решилась на выходные навестить свою подругу в монастыре под Веной. Погода стояла солнечная, ясная, майская. Дорога туда не обошлась без тревог, я боялась заблудиться: несколько часов путешествия с пересадками. Обратный же путь был безмятежным, а вагон – малолюдным. Весна скользила за окном, проплывали поля, мелькали деревья. Поезд мчался через холмы и долины, к альпийским лугам.
Лишь поезду такое под силу: подхватить и нести, прочь и навстречу, из одной жизни в другую. Заставлять землю плавно поворачиваться то одним боком, то другим. Поглядишь на поля, луга, и вдруг нет больше прежней заботы, с которой зачем-то было нужно прожить несколько лет: каждый волен поступить, как ему заблагорассудится.
Лишь в поезде возможно оказаться тем самым «случайным попутчиком», которому поверяют краеугольности своего бытия – ведь вот она, сама жизнь проносится за окнами. Оттого и откровения тут иные, чем в замкнутых пространствах неподвижных комнат.
И говорить не всегда обязательно, иной раз – каждый сам себе случайный попутчик. Сядет в поезд одним человеком, выйдет – другим. Нехотя вспомнившим, нехотя решившим.
И быстрее, шибче воли
поезд мчится в чистом поле
Лола Кретова
(из книги "Свобода загородной жизни")
Comments